Во вселенной всё разрешающих парадоксов, во
вселенной всё снимающих совпадений нам не нашлось места. Слова людей мира
искусства спасают только их самих, все сплетения слов, сновидений, прожитых
опосредованно жизней, непонимания (страшных) сутей вещей, неприемлемых взору
положений этих самых вещей, пьяных молодостью ночей, чужих надежд, и
исполняющихся ужасных чужих мечтаний, все эти прорастающие, как сорняк вещи
постепенно отвоёвывают твой мир.
Приходит момент и ты понимаешь, что звёзды светят
вокруг только потому, что ты каждый день предпринимаешь усилие посмотреть на
них, что свобода за окном есть, пока ты готов взять в руки оружие, чтобы
отстоять её.
Что "неужели каждая секунда была
предначертана" имеет ответом да. Что тебя можно втиснуть в математическую
формулу, как статистическую погрешность, как отдрейфовавшие не туда гены, как
нечто, смыслом чего можно пренебречь.
Что всё это были за дни и за ночи, которые ты
глядел во все глаза? Чем были эти острые
откровения ощущений? Куда они записаны? На какой магнитный носитель, "что
как магнитом тянет к себе"(вялая попытка автоцитаты).
Навстречу
мне по пустынным местам
Идут
боги в старинных одеждах
В
синих с золотом туниках и плащах
Потакая
моему воспалённому бреду.
И
каждый раз, приподнимая завесу,
Мне
мнится бег в чёрных корридорах.
Лиц
не видно, одни силуэты,
Что,
как магнитом тянут к себе.
Я написал это в семнадцать лет, и что мне теперь с
этим делать?
Куда это приложить? Как это сохранить? В
искажённом, исковерканном мировоззрении, в котором, как калейдоскопом летят
образы, полубессвязные, но по большому счёту, интуитивно кажущиеся очень сложно
связанными, рождалось нечто кажущееся уникальным, такое, чему нет места в мире,
но что можно ему передать, хотя никому оно по большому счёту не нужно.
Мир
реализует мечтания психопатов вроде императора Пу, и стирает с лица земли рай,
вроде Священной Земли, прародины индоевропейцев. Ему неинтересны наши ощущения,
хотя всё время кажется, что ради них только мы и живём.
Некоторые впрочем не понимают своей роли совсем,
они даже вообразить себе не могут, что они только - временная магнитная
аномалия, ничего не производящий паразит, слепец, ведущий других слепцов, что
некоторым вещам лучше случиться, чем удерживать что-то безнадёжно устаревшее,
что рухнет завтра, как ржавая механическая конструкция, и довольно с большим
грохотом, такой штукой всегда были идеи Маркса и Энгельса в понимании тупых
красных идеологов и "экономистов".
Некоторые вещи невозможно остановить, они как
катящийся под откос паровоз, как истребитель в штопоре, как падение Икара.
Бьющийся и пульсирующий в освежающих волнах даже
сам не знаю чего, ответ трепещется надо мной, как развевающийся флаг, флаг
победы.
Эти слова - совсем не политическая прокламация,
они просто попытка самообъяснения, самооправдания, самореализации, в общем,
довольно-таки аутичная вещь.
Как и всё написанное всеми людьми света. Которые
это зачем-то делали.
